«Великое отступление» и стабилизация Восточного фронта. 1915 г. - Алексей Владимирович Олейников
Ночь на 5 июля пехотинцы противника посвятили постепенному продвижению к русским окопам. В журнале военных действий германского 149‑го пехотного полка имеется следующая запись: «Всю ночь роты подкапывали проходы вперед. От 6.15 до 8.15 – сильная артиллерийская подготовка. 1‑й батальон, поддержанный 3‑м батальоном, стремительным броском двинут в охват Берестья слева. Им удалось прорваться до лощины Генрикувка – Майдан – Данчиполь. Здесь они залегли перед… занятой противником позицией».
5 июля главный удар германцы нанесли в стык 2‑го и 3‑го батальонов 13‑го лейб-гренадерского Эриванского полка. Атака велась на лощину к югу от лесного массива Данчиполь. Герой этого боя (получил за него орден Святого Георгия 4‑й степени) поручик К. Попов вспоминал: «В окопах 2‑го батальона – хаос… Картина ужасная. Снарядов нет, резервы исчерпаны еще накануне… Козырьки частью были пробиты, частью обрушены, местами был совсем снесен бруствер и для того, чтобы пройти по окопу нужно было на минуту показаться совершенно на открытом месте. Из-под обломков укрытий и обвалившейся земли торчали руки, ноги, стены окопов залиты сплошь кровью… Еще было темно, хотя по часам скоро должен был наступить рассвет. В темноте явственно прозвучала немецкая команда, послышался топот ног и учащенное дыхание. Немцы подошли вплотную. «Огонь», успел крикнуть я в тот момент, когда часовой перескочил через бруствер. Тра…а…х – прорезали ночную тишину выстрелы. Неуверенно провел короткую очередь пулемет. Все ожило, заговорило… За проволокой в двадцати шагах лежали убитые немцы, несколько поодаль окапывались остальные. По каждой показавшейся каске все стреляли. За первой линией окапывающихся обрисовывалась и вторая, и третья, и четвертая линии. Огонь поддерживался самый интенсивный. Немцы не могли высунуть носа. У меня созрел план перейти в контратаку и захватить ближайшую линию. Я приказал не давать немцам возможности выглядывать из окопов, а сам обратился в штаб полка с просьбой, чтобы наша батарея попробовала обстрелять еще не успевших как следует окопаться немцев. Немецкая артиллерия открыла огонь, по-видимому, пристреливаясь к нам. Наши артиллеристы, соединившись со мной, заявили, что могут открыть огонь, если я возьмусь корректировать их стрельбу. Я охотно согласился… Уже третья шрапнель разорвалась так удачно, что не было сомнения в том, что несколько немцев было убито. Двое даже не выдержали, вскочили и бросились назад, но оба были уложены пущенными вдогонку пулями. Заговорила немецкая артиллерия, и поднялась вторая, третья и четвертая немецкие линии и пробовали наступать, но через минуту уже были остановлены. Пулемет работал отлично. Соседние роты тоже открыли частый огонь. Бой разгорался». 13‑й лейб-гренадерский Эриванский полк потерял в этих боях 5 офицеров и до 450 нижних чинов.
Части 51‑й пехотной дивизии 2‑го Кавказского армейского корпуса удачной контратакой сумели захватить 6 германских орудий, но не смогли их вывезти.
4—5 июля – пик боевой активности противников в ходе Грубешовского сражения. Сводка Штаба Верховного главнокомандующего сообщала: «Сражение между Вислой и Западным Бугом 4 июля достигло крайнего напряжения. Наши войска с доблестью и упорством отражают натиск врага».
13‑я армия четыре дня отбивала атаки германцев и могла еще держаться, но, вследствие отхода 3‑й армии, командование Северо-Западного фронта приказало отвести назад и правый фланг 13‑й армии. Благодаря этому германцам удалось занять г. Грубешов. Но развить успеха противник не мог: «Артиллерии много раз пришлось возобновлять свою страшную опустошительную работу, чтобы разрушить сильно укрепленные русские опорные пункты и утомить мужественно обороняющегося противника. Наконец, после многодневной горячей борьбы победа склонилась на нашу сторону. Утром …6‑го мы овладели позициями противника». Но упомянутые германским источником позиции были не взяты, а оставлены русскими частями по приказу командования, выравнивавшего фронт 3‑й и 13‑й армий. Занятие противником восточных боевых участков позиции выводило германцев в тыл Грабовцу; поэтому дальнейшая оборона участка Грабовец – Бересты теряла смысл и могла привести к тактическому окружению частей 13‑й армии.
Атаки противника в данном районе уверенно отбивались – именно поэтому приказ об отходе с этого боевого участка был совершенно неожидан для его защитников. Наступление германской 4‑й пехотной дивизии было не только безуспешно, но и привело к большим бесцельным потерям противника. Об оставлении боевого участка у Грабовец – Бересты именно вследствие решения русского командования фактически свидетельствуют и слова германского источника: «Русские по всей линии отошли».
Неприятель рвался вперед с целью перерезать коммуникации русских частей, все еще находившихся на Висле.
На фронте германского 41‑го резервного и австрийских 1‑го и 2‑го армейских корпусов противник пытался развивать наступление от Сокаля. 6 июля «атаки неприятеля на участках от Крылова до Сокаля продолжались, причем в районe Сокаля неприятель несколько распространился на правом его берегу». На фронте Бугской армии появились 11‑я гонведная кавалерийская дивизия и вновь возвращенные в ее состав 41‑й резервный корпус и 5‑я кавалерийская дивизия.
Показательно, что на заключительном этапе боев у Грубешова русские войска в районе Сокаля добились перелома боевой обстановки в пользу русского оружия. Так, 7 июля «на участке Литовиж – Сокаль – Потуржица наши войска потеснили переправившиеся на правый берег части неприятеля. В упорном бою нами захвачено до 1000 пленных… На Буге – упорные бои от Крылова до Добротвора. На широком фронтe выше Сокаля мы очистили от неприятеля правый берег Буга и захватили при этом в селении Потуржице до 1500 пленных».
Русским данным соответствуют и сведения австрийского источника о том, что «в течение дня напряженность боев на фронте армии (1‑й. – А.О.) многократно возросла». Противник засвидетельствовал и тот факт, что русскими частями почти в полном составе был пленен 25‑й егерский батальон (49‑я пехотная бригада 25‑й пехотной дивизии австрийского 2‑го армейского корпуса).
Неприятель зафиксировал атаки русской гвардейской кавалерии (2‑я гвардейская кавалерийская дивизия 4‑го конного корпуса) и пехоты 31‑го армейского корпуса у м. Джары, констатировав невозможность наступления на Владимир-Волынский. Так, 6 июля «2‑я гвардейская Конная батарея оказалась в 600 шагах от наступающего противника. Подошедшие Лейб-Гусары со взводом 5‑й гвардейской Конной батареи, ударом во фланг, останавливают неприятельские цепи. В этой стычке участвуют Лейб-эскадрон и 2‑й (эскадроны лейб-гвардии Гусарского полка. – А.О.) под командой полковника Гревса (А.П. Гревс – командир
